Дом Боба и Джойс Кубинек уютно примостился на берегу озера и внешне особо не выделяется среди соседних — такой же небольшой, деревянный, в два этажа, с традиционным гаражом и другими подсобными помещениями.
Разве что оригинальное панно при повороте на дорогу к дому, выполненное в индейской традиции с мехом и перьями, изображающие какие-то круги жизни, обозначает снаружи дома пристрастие хозяина к самобытному индейскому искусству.
Боб не индеец, он самый настоящий белый, судя по фамилии, выходец из Польской части Америки, но он любит, понимает и ценит самобытную культуру индейцев.
Впрочем, также внимательно он вглядывался в культуру аборигенов, когда жил на Аляске. В его доме рядом с предметами индейской культуры можно увидеть настоящие эскимосские унты и другие предметы быта северных народов.
Дом Боба и Джойс вовсе не музей — это место для жизни в окружении дорогих сердцу вещей. Фантазия их не связана никакими канонами. Рядом спокойно соседствуют самые разнообразные экспонаты. Их так много, что сразу взгляд не улавливает закономерность их размещения, но вглядевшись, можно выделить несколько групп.
Это прежде всего охотничьи трофеи: чучело головы оленя, многочисленные рога и черепа, украшенные самым невероятным образом, от редко висящих бус до сплошных блесток. Иногда они просто укреплены на стенах, а иногда приспособлены под какие-нибудь утилитарные нужды.
Например, абажур, выполненный из множества мелких рогов, декоративная корзина, у которой вместо ручки приспособлены рога, различные подставки для книг и обрамления для фотографий.
Но самая большая гордость хозяина — череп «Буффало». Это уже не просто банальный олень, это нечто выходящее за понятие обычной вещи, это даже не символ, это — Сила и Могущество, как бы застывшие в материальном мире, вернее оставившие свой след, как оставляет след фотография от давно исчезнувших в небытие вещей.
Тут есть не только охотничьи трофеи, но и ружья, хранящиеся под стеклом в закрытом ящике, луки, подвешенные к потолку, стрелы в больших корзинах, поражающие своим разноцветным оперением, охотничьи топорики индейцев и несколько оригинальных бумерангов.
Самое любимое детище хозяина — пики. Они очень разнообразны и все выполнены им самим. Они сделаны из деревянных шестов, имеют железные или костяные наконечники, украшены в индейском стиле перьями, бусами, разноцветными нитками, мехом.
Боб с гордостью поведал о том, что знакомые индейцы признают, что ими самими уже утрачены приемы изготовления таких пик, а его — по качеству — превосходят настоящие.
Изготовление такой вещи занятие трудоемкое, требующее большой усидчивости и наличия определенно воспитанного вкуса.
Повсеместно ведутся разговоры о вырождении индейской культуры и замены ее на псевдоиндейскую, то есть упрощенную по форме и лишенную изначального внутреннего содержания.
Усилия Боба не могут формально быть признанными восстанавливающими индейскую культуру, ибо он не индеец, и он воспроизводит не то, что впитал с молоком матери при рождении, а ту глубину проникновения в чужую культуру, которую ему удалось достичь.
И все же… откуда такой интерес к индейской культуре? По стенам развешены любовно собранные изображения индейцев на картинах, фарфоровых тарелках, а также старые оригинальные фотографии.
Также любовно собраны изображения объектов охотничьего мира — волков, птиц, оленей. Многие статуэтки сами по себе не являются оригинальными — они куплены в магазине, но их сочетание и расстановка делают их неповторимо привлекательными. Они собирались на протяжении многих лет.
Как предмет особой гордости была показана деревянная птичка, выполненная с большим мастерством в Польше. Возможно, у себя на родине она банальна, но здесь она иностранка и пользуется особым уважением.
Все вещи являются как бы жильцами этого дома, каждая стоит на своем месте, каждая ухожена. Как непросто содержать их в таком порядке, можно только догадываться.
Дом Боба и Джойс вполне функциональный. То тут, то там среди экспонатов проглядывают вполне современные вещи.
Просторный холл с большим камином, телевизор, радиоаппаратура, мягкие просторные диваны, послушные собаки, которые ходят не задевая экспонаты, все располагает к отдыху. На нижнем этаже помещения для работы и творчества, компьютеры, книги, инструменты.
В доме есть все для полноценной жизни, и сам дом является частью этой жизни.
Такой дом не может возникнуть в одночасье, он свидетель долгой творческой жизни своего хозяина.
Благополучия ему и процветания — и — до новых встреч.
Тамара Джонсон
Дорога Three Lakes — Rhinelander,
3 февраля 2002 года.